Одержимый. Книга пятая - Страница 40

То что миром мы не разойдёмся, подтверждали и следующие слова главаря остановившей нас шайки, с ленцой произнесённые им одновременно с едва заметным кивком, сделанным в ответ на взгляды сотоварищей по преступному промыслу, в результате чего один из них перевёл стреломёт на Тома, а остальные нацелились на нас:

— Ну, значит — не судьба. Придётся другую дворяночку искать. Не возвращаться же с пустыми руками…

— И что мы будем с ними делать, Кэр?.. — шёпотом осведомилась чуть напрягшаяся Энжель, кажется уловившая сгущающееся в воздухе напряжение.

— Да что тут с ним делать? — как‑то недоумённо даже пожал я плечами, услышав довольно‑таки странный в данных обстоятельствах вопрос. — Убивать! — Да тут же быстро спросил у неё: — Можешь по моему сигналу сотворить «Вспышку Света»? И тут же прикрыть себя и Тома «Стеной Воздуха»?

— Я могу даже лучше сделать — ударить по ним «Расщепляющейся молнией», — тихонечко ответила мне златовласка.

— Да, так ещё лучше будет, — согласился с ней я. Да тут же, видя, как медленно сощуривается старший из злодеев, а на губы его при этом наползает злая улыбка, что наверняка означает только одно — что стальные осы вот — вот вылетят из стреломётов, чтобы зажалить нас до смерти, едва слышно выдохнул: — Давай!

Всё же я нечеловечески быстр. И даже людям усилившимся за счёт талиаров, не равняться со мной… Ибо выстрелить я успел вперёд всех, разрядив снаряжённый разрывной стрелкой стреломёт в ушана. Отчего того буквально вынесло из седла с развороченной грудью. Не защитил его лёгкий кожаный доспех, в кои были облачены все наши противники…

Уйти, правда, от возмездия я даже не надеялся, и готов был к тому, что в следующий миг в меня ударит добрый десяток вострых стрелок. Ударит, и разлетится в стороны, отражённый кинетическим щитом. Но… Но моя подопечная оказалась не сильно уж медленней меня. Ушан ещё падал, когда с окутавшихся радужным сиянием рук Энжель, скользнувшей в сторону от меня, сорвалась цепная молния. И с искристым треском ударила по злодеям. Точнее — по их лошадям…

В итоге ни одна вражеская стрелка в меня так и не угодила. Все они полетели куда угодно — только не в нас. Ну да понятно — трудно во что‑то попасть, когда ты вдруг очутился на взбесившемся животном. Тут удержаться в седле бы, куда уж точно стрелять…

Отлично сработала магесса, просто отлично. Одним ударом заклинания превратив мощный спаянный отряд противника в свалку людских и конских тел. И с «Воздушной стеной» не оплошала — поставив её быстро и чётко, как на экзамене каком‑нибудь. Если и ошиблась — то совсем чуть — чуть. Мне лишь на пару шагов пришлось сместиться, чтоб выйти из‑за прозрачно — голубой стены сгустившегося воздуха.

Правда этого мне можно было и не делать… В смысле — не высовываться из‑за магической преграды с целью незамедлительного сокращения нестройных рядов противника из стреломёта. Ибо нежная златовласка не ограничилась одними только ударами магии…

Я даже моргнуть не успел, как р — раз! и она уже там! Среди ворогов! С коротеньким ножиком в правой руке… И начинает хаотично перемещаться среди свалки орущих и бранящихся людей и ржущих и брыкающихся лошадей. Причём так быстро перемещаться, что в движении её фигурка превращается в размытый силуэт! Даже взгляда толком не сконцентрировать! И если бы не краткие мгновения, на которые девушка замирает у каждого из врагов, то заметить её было бы совершенно нереально!

Да, краткие остановки позволяли легко отследить перемещения златовласки по стану противника… Они, да фонтаны крови… Злодеи просто не успевали ничего предпринять против хрупкой девушки, обернувшейся вдруг злобной фурией и крайне ловко орудующей обычным ножом… Р — раз и она уже возле ближайшего наёмника, вскакивающего на ноги с неразряженным стреломётом, и чертит тонкую линию на его открытом горле… Р — раз и она уже возле следующего, пытающегося усидеть на взбесившейся лошади… Первый, выронив стреломёт, ещё только хватается за рассечённое горло, из которого ударяет настоящий фонтан крови, а второй уже орёт, с распоротой стремительным росчерком ножа от бедра до колена ногой. Одной ногой, а затем и другой… И падает наземь, истекая хлещущей из жутких ран кровью… Но Энжель уже не обращает на него внимания и перемещается к другому врагу. Как‑то сообразившему откуда исходит опасность и нацелившегося в неё из стреломёта… Вот только развернуться он к внезапно очутившейся позади него девушке не успевает… И оказывается наказан за нерасторопность разрезанным от уха до уха горлом… А ещё один ворог, тот, второй, у которого помимо главаря имелся талиар, получает удар в глаз… И его атака резко захлёбывается. Бугай же, единственный кто избегает ножа… Но и то, только потому что девушка касается его невооружённой рукой… В результате чего он просто падает наземь иссохшимся трупом… А вот главарю больше всех не повезло — моя подопечная, намеренно ли или нет, лишь пробивает ему горло, вонзая нож в шею… Отчего тот буквально захлёбывается кровью…

Я так и не успел больше ни в кого выстрелить, как с похитителями дев невинных было покончено. А потом над кровавым полем боя воцарилась тишина… Ещё дёргающиеся в конвульсиях злодеи, мечущиеся лошади, все повалились наземь и замерли. Это остановившаяся Энжель применила какое‑то усыпляющее заклинание объёмного действия. И, удовлетворённо кивнув, подошла ко мне.

Подошла и, опустив голову, виновато произнесла: — Извини, Кэр, я твой нож сломала… — И продемонстрировала собственно пресловутый нож, с обломившимся почти у самой рукояти лезвием, протянув его покрытой кровью до самого локтя рукой.